Выставка

Гиперболоид инженера Шухова

 

В Музее современной истории России работает выставка, посвященная великому русскому инженеру Владимиру Шухову (1853-1939), создателю знаменитой радио-башни на Шаболовке.

 

Конечно, наиболее подходящим местом для выставки гениальной технической мысли, отличавшей творчество "первого инженера России", был бы Политехнический музей, где можно было бы подробно показать его достижения, однако тот сам переживает такое стесненное положение, которое можно сравнить лишь с печальной участью многих шедевров Шухова. Но наследие инженера - гордость и слава российской истории, и потому небольшая компактная экспозиция Музея современной истории и ОАО "ЛУКОЙЛ", в создании которой приняли участие различные музейные организации, в том числе фонд "Шуховская башня", а также правнучка Владимира Григорьевича Елена Шухова и скульптор Салават Щербаков, автор возведенного в конце прошлого года памятника Шухову на Сретенском бульваре, заслуживает самого благодарного внимания.

О башне на Шаболовке, через передатчики которой ровно 70 лет назад начались регулярные телевизионные трансляции, - разговор особый, а потому сразу коснемся проблемы, имеющей сегодня жизненно важное значение, - нефти. К ней Шухов имел самое прямое отношение, разработав в 1880 году промышленное факельное сжигание жидкого топлива с помощью изобретенной им форсунки (Д.И. Менделеев так высоко оценил это устройство, что поместил его рисунок на обложке выпущенной им книги). В 1878 году молодой инженер руководил строительством первого в России нефтепровода  от Балаханских нефтепромыслов до Баку длиной в 8,5 версты (около12 км) и пропускной способностью 80 тысяч пудов в сутки.

Природа оказалась необычайно щедра к высокообразованному специалисту, обладавшему необыкновенной работоспособностью, и он отплатил ей сполна. Даже простое перечисление сфер его деятельности поражает самое смелое воображение: по системе Шухова были созданы паровые котлы, нефтеперегонные установки, резервуары для хранения нефти, керосина, бензина, спирта, кислот и пр., насосы, газгольдеры, водонапорные башни, нефтеналивные баржи, доменные печи, металлические перекрытия цехов и общественных сооружений, хлебные элеваторы, железнодорожные мосты, воздушно-канатные дороги, маяки, трамвайные парки, заводы-холодильники, дебаркадеры, мины.

Столь же впечатляет и география использования изобретений инженера: паровые котлы его системы, резервуары различного назначения   применялись по всей империи - от Баку до Архангельска, от Петербурга до Владивостока.

Серебряный век в России коснулся не только гуманитарной сферы. Его сияние пролилось и на такие скучные для несведущих умов вещи, как вышеперечисленные котлы и дебаркадеры, без которых никакой ум не тронется с места. Правнучка инженера Елена Шухова приводит в своих воспоминаниях слова одного из его ближайших сотрудников о том, что вся "деятельность Владимира Григорьевича Шухова в период его расцвета была сплошным триумфом ума и остроумия. Его ум сверкал как бриллиант, рассыпая всюду искры и блеск". За все 60 лет своей инженерной деятельности в настоящем полноценном отпуске он не был ни разу. Елена Шухова по праву называет своего прадеда одним из ярких представителей "железной архитектуры", возникшей в середине XIX столетия. Предметом особого внимания гениального изобретателя были так называемые гиперболоидные башни из стальных сетчатых оболочек  Впервые такую башню Шухов сконструировал в 1896 году для Нижегородской промышленной выставки, она снабжала ее водой. Уникальным по своим инженерным качествам стал построенный Шуховым в 1910 году сетчатый стальной гиперболоидный маяк в Днепровском лимане. За сравнительно короткое время высокие сетчатые башни стали заметной деталью промышленного ландшафта России

Относительно политических убеждений Шухова снова обратимся к наиболее достоверному источнику - его правнучке. Если идеи Февральской революции он во многом разделял, то Октябрьскую, посягавшую на главные для него ценности - свободу и человеческое достоинство, принять никак не мог. Но на все настойчивые приглашения из Америки и Германии не откликался. "Мы должны работать и работать независимо от политики. Башни, котлы и стропила нужны, и мы будем нужны", - записал он в дневнике.

Однако, первое, что сделала новая власть, это выгнала изобретателя из собственного дома. При последующих переездах и уплотнениях погибла значительная часть его архива. Дневниковые записи и воспоминания родных свидетельствуют, что при новой власти жилось В.Г. Шухову трудно. Лишь творческая воля помогла ему реализовать множество проектов, самым выдающимся из которых была знаменитая радио-башня, предназначавшаяся для связи центра с окраинами страны и западными государствами.

Уже к весне 1919 Шухов разработал проект девятисекционной гиперболоидной башни, которая при высоте 350 метров весила бы втрое меньше Эйфелевой (320 метров). Но железа на такое сооружение не дали. Пришлось ограничиться высотой 148 метров. Работа протекала в ужасных условиях, притом, что подъем второй и третьей секций прошел успешно. На  четвертой случилась беда: сломалась третья секция, четвертая на нее упала и повредила вторую. По счастливой случайности люди не пострадали. Спустя два года все нужно было делать сначала.

Комиссия экспертов пришла к выводу, что причиной аварии была "усталость металла". Проект безупречен. Тем не менее, последовали вызовы и допросы Шухова в ГПУ. 30 июля 1921 года инженер записал в дневнике: "Приговор Шухову - условный расстрел".

Радиостанция имени Коминтерна была сдана эксплуатацию 19 марта 1922 года.

Последней работой Шухова, подтвердившей его высочайшее разностороннее мастерство было выпрямление пострадавшего при землетрясении минарета медресе Улугбека в Самарканде, построенного в ХУ веке и считавшегося жемчужиной среднеазиатской архитектуры. Работа началась 7 января 1932 года и длилась три дня. По свидетельству архитекторов, в здании не обвалилось ни одного кирпичного осколка и на стволе минарета не появилось ни одной трещины.

Многие из выдающихся работ Шухова, к сожалению, утрачены. Среди них подлинные конструкции куполов гостиницы "Метрополь", Петровского пассажа и другие большепролетные шуховские фермы. Башня на Шаболовке, неухоженная, местами проржавевшая, стоит среди мусора и практически не используется. Между тем, по мнению специалистов, несмотря на многолетнее запустение, ее конструкция продолжает поражать заложенной в ней надежностью и долговечностью. Не исключена опасность, что ее "осовременят" и приспособят к коммерческим интересам инвесторов. Или вообще демонтируют.

После этих печальных размышлений, навеянных выставкой, я отправилась посмотреть новый памятник знаменитому соотечественнику. В окружении скопища машин бронзовый Шухов в накинутом на плечи легком пальто прижимает к себе рулоны с чертежами, являя собой тот абсолютно исчезнувший образ российского инженера, в котором, пользуясь словами его современника Чехова, было все прекрасно: и лицо, и душа, и одежда, и мысли.

 

В НОМЕРЕ

 

Ольга Мартыненко